— Вот, сынок, когда я служил старшина веревочку натянет, как задницей задел — наряд вне очереди.
— А когда я служил, у нас проволочку колючую натягивали… Немцы… А к ней мины… Наряд вне очереди…


— Кака любовь?
— Така любовь!


— Кто галстук выбирал?
— Так это.. Надюха.
— Надюха… мой компас земной…


А я со своей в контрах. Она там, а я тут. Она туда, а я сюда. Пускай помарафонит.


— Шаг сделаю, не могу. Не держат ноги, как вата ноги, до сих пор трясутся… руки.


— Инфаркт микарда, вот такой рубец. Вскрытие показало.


Страшную весть принёс я в твой дом, Надежда. Зови детей.


— Ты идешь к этой Горгоне?!?
— Не, я к жене..


Что характерно, сын не одобрил поступок отца.


Ёшкин кот!


— Выпей дядя Мить.
— Не надо, Санюшка не любила этого.


Никто не знает, как она меня называла. Я ее «Санюшка», а она меня «Митюнюшка». И что характерно: любили друг друга.


— Да кака судьба? По пьянке закрутилось и не выберешься.


— Я ведь чего с голубями-то вошкался…
— Желтая вода тебе в башку ударила, вот ты и вошкался.


— Лень, баба Шура-то померла!
— Нормально…


— Ой, ты чё сделала-то?
— Погладила.
— Да, кто ж его теперь завяжет то?
— Ой.
— Ну все! Съездил на курорт! все! Распаковывай чемоданы, Людка!


— Помру, Ваську на поминки позову, а тебя не пущy!


— Чей-то, Людк? Пыс пыс-то че?
— Постскриптум. Послесловие.

---